- Не первые мы тут, - шепнул Баз Олдрин Нилу Армстронгу. – Мамой клянусь, не первые.
- Это ещё почему? – невозмутимо поинтересовался Армстронг, рисуя на стекле иллюминатора рожицы. Он был командиром, и командирская невозмутимость полагалась ему по инструкции в комплекте, вместе со званием, нашивками и зарплатой в 30 054 доллара в год (включая налоги).
- Нюхом чую, - Олдрин подозрительно оглянулся и прикрыл рукой микрофон. Затем нагнулся к самому уху Армстронга. – Сомнения у меня есть. Не Луна это. Фальшивка. Мы думаем, что летим, а на самом то деле – не летим. Стоим себе где-нибудь в пустыне, нам кино крутят за окнами. А потом убьют.
 
- Угу, ты ещё скажи, что знаешь, кто Кеннеди убил, - Армстронг скептически посмотрел на База и начал натягивать скафандр.
- Знаю, - сказал Баз Олдрин ещё тише. – Инопланетяне. Он их присутствие на Земле раскрыть собирался. У них ведь Союз с коммунистами и мафией.

- Олдрин, скажите, Вы что, опять жрали экспериментальную химию из аптечки? – сурово спросил командир корабля, напялив на шлем скафандра фуражку и угрожающе посмотрев на подчинённого.
- Ну, я немножко, - Баз покраснел. Он взял в руки фломастер и от смущения начал рисовать на стенке корабля цветочек.
- Вы это, подчинённый Олдрин, бросьте, - шлем был круглый и фуражка постоянно сползала. Выполнять командирские функции становилось всё труднее. Армстронг нахмурился. – Наш друг Коллинз сейчас болтается на орбите, и ему тоже хочется расслабиться. Но он же терпит!
- А русским, говорят, сто грамм выдают, - пробурчал Олдрин. – Почему к нам такая дискриминация? Это потому, что мы белые?
- Вы это бросьте, Олдрин! Того и глядишь, за мифические сто грамм Родину продадите! Я всё понимаю, но пытаться подменить американский флаг советским – это последнее свинство.
- Я ж не со зла, - хлюпнул носом Баз. – Минутная слабость.
- Понимаю, - похлопал его по плечу Нил. – Сам хотел на флаге написать «Янкиз, гоу хом!» Но я себя переборол. Так что крепись! Ладно, я пошёл скакать!
- Давай! – Олдрин помахал ему вслед платочком и прильнул к иллюминатору.


- Слушай, - Олдрин уважительно бил Армстронга по спине, выбивая из него лунную пыль. Армстронг морщился. – Круто ты, про маленькие шаги человека, большие прыжки для человечества. Я такое б даже под дулом пистолета бы не сказал- постеснялся. Сам придумал?
- Не, - смущенно сказал тот. – Копирайтеры из «Адидаса». У меня с ними контракт. Скрытая реклама.
- Круто! – Олдрин в восхищении подскочил на месте и хлопнул в ладоши. - Я бы не додумался. Вот только что ты такой унылый? Ты же первый человек, ступивший на Луну!
- Не совсем, - Арсмтронг разжал кулак. На ладони у него лежал кусочек пергамента. – Вот, нашёл, когда пробы брал.
- Что, русские? – в ужасе спросил Олдрин. Затем бросился к сваленным в углу вещам и начал в них энергично копаться.
- А ведь я тебе говорил, говорил, - скороговоркой выдавал он Армстронгу. – Давай, говорю, повесим советский флаг! А теперь всё, прошляпили! И ста грамм не будет! Где, где он???
- Это не русские, - тихо промолвил Нил.
- А кто? – изумлённый Олдрин резко обернулся.
- По-испански написано, - Армстронг развернул записку.
«Который месяц плывём по морю. Как же это достало. На Индию так и не наткнулись. Колумб – мудак. Плывём дальше».
- Слушай, - Олдрин посмотрел на Армстронга. – Так выходит мы не на Луне? А ведь я тебе говорил! Теперь точно прибьют!
- Да на Луне, на Луне! – Армстронг тяжело опустился на стул. – Но не первые.
- Слушай, обидно, да, - поскучнел Баз. Однако через мгновение его лицо просияло. – Слушай, а давай никому ничего не скажем? Ведь не всё ли равно – первые, десятые… Главное, ведь - что в учебниках напишут!
- Это мысль! – заметно обрадовался Армстронг. – Давай валить отсюда, а то Коллинз всю заначку выхлебает.
На стене зазвонил телефон. Астронавты переглянулись. Звонок не смолкал. Армстронг подошёл к аппарату и снял трубку.
- Ребята! – заорали в трубке. – Улыбки на лица напяльте. И смотрите в камеру! Сейчас с вами будет разговаривать Президент!
В трубке раздался скрежет, и тихий, спокойный голос произнёс:
- Здравствуйте. Добрый вечер.
Астронавты переглянулись – и схватились за головы.

22 июля 1969, 124 часа 22 минуты после начала миссии, «Орёл» оторвался от поверхности моря спокойствия и устремился к основному блоку корбля.
На борту «Аппалона-11» астронавт Майкл Коллинз наконец добрался до заначки. Он ждал своих товарищей, возвращающихся с Луны, и пьяным, добрым голосом пел по-русски песню «Земля в иллюминаторе…». И ему было чертовски хорошо.