Дался мне 2008 год. Пол года даже фартило, и вроде удача и все такое. А вот как с августа полетело – сначала кинули с работой. За три месяца работы заплатили 500 баков, потом стали умирать друзья. Сентябрь-октябрь три человека. Навалилась осень, да еще и депрессия. Холода, дожди, сырость.

Сранный год, в ноябре вроде все устаканилось. Притерлось. Но так не бывает. 20 декабря, когда уже наступила полная ясность с Новым Годом, когда уже куплен на две недели коттедж в Коли, когда уже сноуборд зачехлен, и машина готова в дальний путь, приходит заказное письмо.

На почте, едва расписавшись в получении, открыл письмо и понял, 2008 год не сдается. Мало того, что високосный, говорят еще и 11 летний солнечный цикл, по которому сейчас на земле весь негатив собрался. Вот и мне прилетело полмиллиона рублей, за давнишнюю аварию. Да не просто прилетело, а еще и с запретом выезда за бугор. Вот тебе и Финляндия, вот тебе и горные склоны, и коттедж с сауной. 

Странно, подумал я, суд был, а я на нем не был. Да еще и запрет на выезд. Надо бы разобраться. У судебных исполнителей, лежал еще исполнительный лист от первой жены.
Вот сука подумал я, как же так, я ей плачу алименты, она, оказывается, в тихую подала в суд и требует выплат за десять лет. Сумма долга выросла еще на триста тысяч.

Афигенно девки пляшут, - подумалось мне, - Вот тебе брат Алексий Новый год и прочие праздники. Радостный суомский дед Мороз Елопуки проскакал мимо носа с финскими радостными криками. Позвонил одному адвокату, другому, нифига у них не получится отменить решение.

Накатила злость и усталость. Нервяк на работе, кризис, кидалово с бабками, смерть друзей, и прочие прелести этого ужасного года. Чернуха. Безысходность. Тоска.

Но! РУССКИЕ НЕ ЗДАЮДЦА! Запомните это! Никогда. Никогда не поставить нас на колени. Нет уж. Если я решил отдохнуть в Финляндии – значит так тому и быть.

Конечно шеф обманул с зарплатой, уныло затянув песню про кризис. Но даже и это не остановило меня. 26 декабря в 15.00 я стартанул. Пробившись сквозь питерские пробки, я выскочил на трассу Е-95. Многие ошибочно думают, что это трасса между Питером и Москвой, на самом деле она идет из Питера в Белоруссию. Долетаю до Пскова за три часа, темнеет. Дальше начинается совсем разбитая трасса, но я тороплюсь, долетаю до Себежа. Последняя русская заправка, по заснеженным улицам старого городка выкатываюсь почти проселочную дорогу. Крадусь по темной лесной трассае, и наверное это хорошо, потому, как через несколько километров дорогу перебегает лосенок. Серый, в свете фар. Низко пригнув голову, на смешных длинных ножках. В темноте крадусь к русско-белорусской границе. Дорога юзит и петляет, то забираясь в горку, то скатываясь в ночную темень. На границе зевающие милиционеры махнули рукой, мол, давай проваливай.

На Белоруской таможне заплатил транзитный сбор в пять баксов и выскочил на приличную дорогу. По сравнению с тем, что было на нашей стороне – автобан мать его. Неторопливо крадусь в ночи, больше 90 гнать не решаюсь, говорят, милиция в Белоруссии не подкупна, да и чем ее подкупать? У меня евро и рубли. Скоро меня обгоняет «Лёхус» с белорусскими номерами, сажусь ему на хвост. Водила через минуту мигает аварийкой – намекает выключить дальний свет. Тихо ругаюсь про себя. Сам такой же. «Лексус» летит в сторону Верхнедвинска, как раз мне по пути. Отпускаю его на сто-двести метров. Мысленно благодарю водителя - спонсора. Через час с небольшим, уже на границе с Латвией. Никого. Тишина. Я на легковой, и какой-то литовец на фуре. Сука. Редкостная. Литовец. Латышская девушка в пограничной форме проверяет машину, говорит на русском, с хорошо узнаваемым латышским акцентом, читаю на бейджике: «Alekseeva S.»

Литовец на русском языке все ругает границы, через которые едет домой, - русскую, белорусскую, латышскую.

- А что ж, дорогой, вам в Союзе не сиделось?
- За нас там решили, - машет рукой в небо
- Там? Ну-ну, - усмехаюсь я.

Выходит второй латышский пограничник, спрашивает у меня про досмотр.
- Девушка смотрела, - киваю я на будку.
- Да плохо его смотрели, - кричит литовец. Пограничник хмуриться просит открыть багажник. Открываю. Доска, сумка со шмотками, две бутылки. Из контрабанды - лишние 10 литров бензина в канистре. Латыш смотрит на сумки, показывает – закрывай.
- Вот ты все-таки какая сука, - говорю я литовцу.
Латышка, не торопясь, ставит мне печать в паспорт, я выезжаю за границу. Все. Я в Евро союзе. Звоню своим, - я уже в ЕС. Можете ехать в Финляндию, все получилось.

Что сказать про Латвию и Эстонию? Чтобы к 6.30 быть на первом пароме в Финляндию торопливо лечу сквозь ночь. Дороги – ну нам бы такие, особенно между Ригой и Таллинном. Без ям и колдобин, без вечно-летящей, мокрой, жирной грязи. Створ дорог отмечен столбиками с отражателями. Таких, даже в Финляндии маловато будет. И снова спасибо горячим прибалтийским спонсорам. Периодически цепляюсь за машины с местными номерами, в полном каматозе добираюсь до Таллинна.

В 6.30 открываются кассы, и еще через полчаса я на пароме. Забиваюсь в угол и дремлю всю дорогу. Периодически одним глазом окидываю толпу. Словно цыганский табор, везде, где можно прикорнуть, уже кто-то спит. Все места забиты, пахнет носками и потом. И еще немытыми телами. Спускаюсь ниже этажом, нахожу незанятую скамейку и падаю на нее. Сил нет, час дремы едва прибавляет их.

В полном несознании, по заснеженной трассе в Финляндии добираюсь до Коли. Радостно улыбаюсь своим. Доехал. Одна мысль – спать. Сил нет. 28 часов в пути. Последние пять километров кажутся сплошным кошмаром. По заснеженной дорожке до коттеджа едва ли не на брюхе, ползу, уже не чувствуя руля и машины.

Первые сто грамм водки, и полный аут.

С 28 числа начался праздник – покатушки с горок, поездки в разные города, купание в аквапарках и прочие прелести Чухонии. И вот что я вам скажу чуваки. Не надо выдумывать позитив на бумаге. Сделайте его в своей жизни. Ну хотя бы так скромно, как я.