Первую свою кошачью жизть наш жирно-полосатый Бакс проебал, спиздив котлету у одного из электриков – Буньки. Буня, ухватив его за шкирятник, закинул в электрощит. В щите шото уебало, но котина выскочив оттуда невредимым, съебался в другой конец цеха до конца дня. По его возвращении коту нами была присвоена третья группа по электробезопасности, а Буня, будучи отпизженным всей бригадой за такое блядство пошел разгребать палёные кабеля в щите.

Второй раз Бакс рисковал своей жопой когда по нему проехался движок, несущийся по цеху расхуяривать комп в бухгалтерии. Жопу он потом себе успешно отлизал, так что колеи от «колеса любви» на спине у него не осталось.

Третью жизнь как и все последующие, мы отбирали у Бакса всей бригадой. Как известно смерть у Кощея в яйце, а кто не знал то у котов они в хвосте… все восемь… 

Дело было так. Пришел как-то Бакс на утреннюю жрачку в мастерскую будучи охуенно отхуяренным, с порванными ушами и хвостом. Сразу было видно, что не поделил какую-то мартовскую усатую блядь с другим котилой. Уши зажили, а вот в хвост видать от кариесных зубов конкурента попала какая-то зараза. Хвост стал гнить, Бакс нихера не жрать и худеть на глазах.

Когда стало ясно, что уже прозрачная животина начинает загибать ласты, было созвано совещание электриков, решением которого было единогласное «Хуярить!». Правда хуярить не самого полосатого, а для начала сифилитическое продолжение его позвоночника. Я предупредил народ, что кот от этого может сдохнуть ещё быстрее, тыча в рыла ухмыляющимся электрюгам наглядной демонстрацией (мышью с отхуяренным хвостом по самую голову в нашей гуманной мышеловке). Несмотря на зафиксированный летальный исход грызуна, решено было рискнуть хвостом Бакса.

Достали топор, валерьянку и зелёнку. Анестезия валерьянкой была проведена блестяще.

Котяра ожесточённо лизал пропитанную Толяном в ней тряпку и быстро погружался в кошачью Матрицу. Приготовили деревяшку. Посадили на неё уже порядком одуплённого Бакса. Поглаживая кота по головке, Толян налёг на новоиспеченного Нео II всем своим центнером, держа в руке топор. Буня открыл зелёнку и приготовился озеленять окресности Баксового очка. Я сделал последнюю попытку уговорить бригаду сначала уебать кота башкой об косяк, а потом уже рубить, на что слабонервных попросили покинуть помещение. Я вышел и уселся на швеллера в цехе, чтобы первым засвидетельствовать похоронную процессию Бакса, чтоб впоследствии нассать в шкафы виновных в преступлении. Далее (со слов Толяна) хвостик разложили на деревяшечке, отмерили пару сантиметров хвоста (чтоб хоть одна жизнь сохранилась у кота) и ёбнули по нему топором с плеча…

Секунды три Бакс нихуя не поняв что произошло просто тупо сидел, прекратив однако чифанить свою тряпочку. Конечно же он не ожидал такой подъебки от друзей. В это время Буня всё ж смог засадить весь остаток хвоста в пузырёк с зелёнкой. Зелёнка достала Баксу до очка и потекла по лапам. И вот только сейчас бедный кошак понял что произошло – ему ошпарили очко!!! Вырвавшись титаническим движением из захвата Толяна, Бакс разодрал ему руки в кровь. Оценив визуально ситуацию, сделав поправку на то что ошпарка очка ничего не стоит по сравнению с масштабами трагедии с хвостом, с некошачьим басом на полной скорости кот уебался башкой в железную дверь мастерской. Открыть дверь его башке получилось только со второго раза. Дверь открылась словно была пластиковой, выпуская изрядно потерявшего в весе уёбка на волю, под матерный вой Толяна. Пиздуя по цеху с охуевшим еблом на котором большими буквами читалось «ЕБАНЫЕ ПИДАРАСЫ ОБЕСЧЕСТИЛИ», Бакс заскочил на крановую галерею и исчез в другом цехе.
На следующее утро как ни в чем не бывало купированный зеленожопый бульдокот припёрся к нам на очередную жрачку. Видимо осознав наши благие намерения и лелея в примитивном мозгу мысль «Хорошо хоть не хуй». Через пару недель его отъевшийся хлебальник снова не проходил в двери.