Известно , что гинекологов на флоте реально не хватает. Хороший гинеколог на ракетном крейсере или на атомной подводной лодке – большая редкость.

То ли потому что они там никому на хрен не нужны , то ли это от качки – сказать сложно. Но факт остается фактом , гинекологов на флоте – днем с огнем, особенно акушеров. Тем не менее, лично я прослужил на Балтийском флоте целый месяц и сейчас расскажу как все получилось.

Как и во всяком приличном мединституте в 1-ом ЛМИ была кафедра Военной Медицины , где проходили боевые отравляющие вещества , разные яды и как правильно предохраняться от ядерного взрыва, внезапно произошедшего неподалеку. Более того , нам предлагалось подписать с кафедрой контракт , который обязывал тебя после окончания курса пройти практику на кораблях ВМФ по медицинской специальности с последующим присвоением высокого звания лейтенанта медицинской службы. 


К пятому курсу , конечно же, все мы уже были видными докторами, определившимися кто чем будет заниматься когда вырастет. Хирурги уже вовсю умели правильно отличать левую ногу от печени , а терапевтов уже распирало от знания того, чем отличается аутоиммунный тиреоидит Хашимото от банального поноса вызванного поеданием шавермы на станции «Петроградская».


И вот , по окончании пятого курса я, влюбленный в хирургическую гинекологию и не понаслышке знавший откуда берутся дети ,вместе с другими своими однокурсниками попадаю в старинный немецкий город Пилау , ныне — Балтийск, базу Балтийского флота. После присяги всех стали распихивать к месту прохождения дальнейшей службы – так я попал на сторожевой корабль «Задорный».

Это был неимоверной красоты серый стодвадцатиметровый морской пароход проекта 1135 «Буревестник» с пушками , торпедами , глубинными бомбами и недетской ракетной установкой системы «Метель». К моменту нашего знакомства он уже не раз пересек все океаны и сейчас , вернувшись из Атлантики , готовился к переходу морем в Североморск , так как был передан в распоряжение Северному флоту.


Меня представили дежурному офицеру как «это наш новый доктор» и показали мою каюту. Каюта была , конечно, 2х2 , но были два позитивных момента – вентилятор и кофеварка.

Форму мне на тот момент пока не выдали – произошла какая то запутка с моими бумагами и в частности , с продовольственным аттестатом , который , как оказалось, является одним из главных документов на флоте, по которым всякому моряку полагается питание.


В джинсах, кроссовках и тельняшке я , новый корабельный доктор, сидел у себя в каюте, курил Camel и думал , как же все круто у меня складывается. …


Постучали в дверь. На пороге оказался паренек лет 19-ти в бескозырке и со старшинскими погонами.

— «Здражелаютааишь новый доктор» проговорил он заученной скороговоркой и критически оценил меня взглядом. Я протянул ему руку.

— Денис.

— «Второй статьи Степин», сказал он с таким заправским видом , что я тут же почувствовал себя такой салагой и сухопутной крысой, с которым старшине второй статьи здороваться за руку просто западло. Но руку пожал — Слава.

— Давно служишь?

— Давнобль –сказал он мастерски замаскировав суффикс «бля» в слове «давно».

— Приказано показать вам Медсанчасть а потом обедать.


Экскурсия по кораблю оказалась крайне увлекательной, если не считать удара переборкой по башке и постоянного спотыкания о комингсы. Слава Степин проникся ко мне некой смесью уважения «потому-что-я-доктор» и снисхождения «потому-что-он-дембель»


Медсанчасть была в идеальном порядке. Все блестело и сверкало. Пахло карболовкой ,мытым полом и пенициллином. Лазарет был пуст и четыре койки аккуратно заправлены.

— Меня из медучилища призвали , сказал Слава. Вообще то я в медицинский собираюсь, так что кое – чего соображаю…


В маленькой операционной стоял блестящий стерилизатор времен Пирогова , биксы со стерильным бельем и набор инструментов для малых операций и чревосечения.


— До вас здесь был доктором старший лейтенант Барсуков – он в стерилизаторе свои носки кипятилбль.

А до Барсукова был лейтенант Джгубурия , он в этом стерилизаторе курицу варилбль . Она 200 градусным паром за пять минут вариласьбль … Сейчас я здесь инструментыбль стерилизуюбль. Нормально этобль ?


Из лекарств в сейфе оказались промедол , аспирин , пенициллин и мазь Вишневского. Лечи – не хочу!

Степин был очень хозяйственным малым и у него все лежало на своем месте.


Под расписку мне была выдана 60 литровая бочка шила. То есть спирта медицинского. Слава Степин сказал, что в соответствии с приказом Нач. Меда бригады в шило нужно добавлять краситель , делающий его несъедобным , но , как заметил Слава : «Коллектив господ офицеров вас не поймет».

— Спирт будет расходоваться только на медицинские нужды , сказал я , как отрезал.

Слава Степин поправил бескозырку и выразительно промолчал.


Наступало время обеда.

Так как часть документов моих где то застряла, кормить меня в офицерской кают-кампании и вообще где-либо было не положено. Слава Степин это знал и мялся , обдумывая как бы мне это сообщить.

— Тааишьвоенврач , так получилось, что где то проебали ваш продаттестат. Но я договорился с пацанами – сегодня вас покормят, а потом надо будет чего то решать. Поговорите со старпомом – он нормальный дядька. К командиру с этим лучше не соваться – зверь.


Он привел меня в столовую, где на длинных скамьях сидели матросы и ели второе. На второе была перловая каша с мясом , источавшая такой божественный аромат, что я тут же вспомнил, что с самой учебки ничего не ел.

— Слава Степин подвел меня к столу , стоящему особняком и сказав «Приятного! » бесследно испарился. Это я потом узнал , что стервец Слава элитно питался прямо на камбузе , так как Кок Петя Николаев был его земляком и лепшим другом.


Стол , у которого меня оставили был мрачен. Пролитый суп , крошки , капли жира и перевернутая тарелка с кашей аппетит прямо таки не возбуждали. К тому же совершенно не было на чем сидеть.


— Кто дежурный ? – негромко спросил я , обращаясь к проходившему мимо меня матросу с подносом и повязкой «Дежурный» на рукаве. Ноль эмоций. Мой голос утонул в звуке 160 ложек черпающих кашу из 160 тарелок.


— Дежурный кто ? Я обратился ко второму проходящему матросу с повязкой. Ноль внимания.


Меня заметил проходящий мимо капитан – лейтенант.

— Врач новый что ли ?

— Ага …

— Чего, сесть негде?

— Ну да … дали бы хоть тряпку – со стола вытереть а то в таком свинарнике есть не в кайф. Кричу «Кто дежурный? » Все ноль внимания…


-Не так надо ….

И тут он сметает рукой на пол все что было на столе – тарелки , вилки , металлические кружки.

— ТВОЮ МАТЬ , КТО ДЕЖУРНЫЙ БЛЯДЬ?

От его громоподобного голоса на долю секунды стук ложек прекратился и на горизонте моментально нарисовались те самые дежурные моряки в повязках.


— А ну быстро доктора накормить по высшему разряду!

— Есть накормить доктора!


Через три минуты я сидел за столом , накрытом белой (!) скатертью и уплетал вкуснейшую кашу , запивая ее божественным компотом из сухофруктов.


… после обеда я сидел в своей каюте , докуривая последнюю сигарету из пачки , когда меня вызвали к командиру.


Я постучался и вошел в каюту.


-Здрасьте , товарищ капитан корабля!


От волнения я тут же перепутал капитана с командиром и понял что полностью облажался.


Командиром СКР «Задорный» оказался худой как охотничья собака сорокалетний капраз (капитан первого ранга) с тончайшими усами а-ля Эркюль Пуаро и следами легкого алкогольного поражения печени на лице.

По тому , как он посмотрел на меня , я понял что так к нему не обращались давно.

— Проходите, садитесь… Денис Сергеевич, если не ошибаюсь? … Кофе?

— Да, пожалуйста …

Командир вытащил из шкафа бутылку коньяка «Васпуракан» и разлил по рюмкам.

— Ну , добро пожаловать на флот !

Мы пили кофе, курили и смотрели друг на друга. Возникла пауза.


— Скажите , Денис Сергеевич , а на гражданке вы каким доктором являетесь?


Пауза , возникшая ранее, превратилась в вечность. В ушах тихо и неприятно запищало.


— Гинекологом.


Командир кашлянул , выпустил вверх струю дыма и совершенно серьезно сказал :

— Вы знаете , Денис Сергеевич, на самом деле, гинеколог здесь — я. Хотите узнать , почему?


— Почему?

— А я здесь всем матки мехом внутрь выворачиваю…


По неясной причине , командир, оказавшийся эстетом , поклонником Эдит Пиаф, любителем коньяка и весьма начитанным мужиком , нашел во мне «приятного собеседника» и часто вызывал меня «попить кофе». Мы в общем , интересно проводили время – я травил ему медицинские байки , а он рассказывал, соответственно, морские.


Балтийск традиционно называется городом трех «Б» : Булыжников , Блядей и Бескозырок. Всего этого там в избытке. В первый же свободный вечер мы с однокурсником Женей Боровиковым , который попал служить на соседний пароход, вышли в город. Планировалось посещение злачного места под названием «Кафе Голубая устрица» — самого модного места во всем Балтийске. Денег на особый разгул не было , поэтому вскладчину был собран капитал на покупку водки «Зверь» , пачки Кемела и упаковку Дирола. Также имелись сигареты «Полет» выдаваемые морякам и пол-литра спирта, списанного мной на медицинские нужды (протирка стерилизатора от куринного жира ). При помощи всех этих товаров нам необходимо было не только весело провести время , но и по возможости познакомиться с самыми красивыми женщинами Балтийска.

Время поджимало — на корабль надо было вернуться не позднее 4 утра чтобы попасть на поднятие флага ровно в 6-00.


Вместо женщин в первом кафе , которое мы посетили мы познакомились … с мужчинами. Это были два подводника, реальных морских волка , старших лейтенанта мед. службы , которые «только что вернулись из автономки у берегов Новой Зеландии»


Их моральное превосходство над нами было очевидно и велико как и пропасть разделяющая нас , да они этого и не скрывали. Черные кители с иголочки , отличительные знаки подводного флота, желтые рубашки и погоны с красными медицинскими просветами и змеей – обо всем этом мы только мечтали …

Мы сидели под зонтиками на берегу моря , в дюнах, завидовали старшим лейтенантам, курили и смотрели на закат.

— Надо бы проставиться, ребята — прервал наши грезы один из подводников. Традиция есть такая на флоте… боевое крещение так сказать…


Делить бутылку «Зверя» с первыми встречными было до боли жалко , но морской закон есть морской закон , и начинать карьеру морского офицера с несоблюдения традиций было совершенно недопустимо. Быстро раздавив бутылку на четверых мы отправились в «Голубую Устрицу» а подводники пошли куда то по своим делам.


«Голубая устрица» оказалась обычной открытой дискотекой на берегу моря. Так как в Балтийске абсолютно все связано с военно-морским флотом, то на и на дискотеке соответственно преобладали военно-морские офицеры , жены военно-морских офицеров , девушки , стремящиеся стать женами военно-морских офицеров и жены военно-морских офицеров которые хотя бы на одну ночь желали оказаться девушками других военно-морских офицеров. Даже «бандиты» шумно подьехавшие на Опеле «Кадет» оказались военно-морскими офицерами.


Тут я заметил наших старых знакомых «подводников». Уже без формы, они сидели с двумя симпатичными девченками и рассказывали как они , одолжив форму у госпитальных старлеев, развели двух лохов на бутылку водки. «Подводники» оказались такими же как мы студентами – медиками , приехавшими на практику неделей раньше. Обман был тут же выявлен и настала их очередь проставляться. Так как ребята они оказались неплохие , никто общем в обиде не остался.


Девушек удивительной красоты на дискотеке было неимоверное количество. В четыре утра я, Женя, командир БЧ5 с «Задорного» капитан-лейтенант Разумовский , который опознал нас на дискотеке, с тремя нетрезвыми, но невероятно длинноногими красавицами решили отправиться на экскурсию на наш доблестный пароход.


…я проснулся голым на полу в своей каюте от вибрации , головной боли и какого то странного гула. С трудом сфокусировав глаза на часах удалось определить время – 12-35, то есть о подьеме флага в 6-00 не могло быть и речи…


Каждый поворот головы сопровождался мощнейшим спазмом в желудке и непроходящим ощущением топорика в голове. Память возвращалась с трудом и частями. Рядом со мной в неестественной позе спал Женя Боровикков в носках , часах и в гандоне. На кровати обнявшись будто две нимфы , спали вчерашние обнаженные девушки из «Устрицы». «Надеюсь,до скандала дело не дошло» — подумал я, оглядев Женю и еще раз попытался вспомнить детали вчерашнего вечера.


Простынь , подушка ,одеяло и девушки были густо заляпаны мазутом.

«Купались! » — мелькнула мысль. Тут меня здорово качнуло и я понял , что «Задорный» вышел море.

Ну да … Разумовский вчера что то говорил про учебный выход в море … елы палы …блиин…


Корабль на боевых учениях , а в каюте доктора, который должен сидеть в медсанчасти и ждать поступления «раненых», понимаешь, загорают две голых телки и студент Боровиков в гандоне. Надо было срочно что то предпринимать. Я натянул спортивные штаны , футболку ,выполз из каюты и аки Джеймс Бонд начал пробираться в сторону амбулатории.

— Стоятьбль !

Я остановился и зачем то поднял руки вверх.

— Почему в трико , как целка, бль ? Фамилия, бль !

Это был Замполит кавторанг Гуцалюк , дядька из Минска с усами как у «Песняров ».

— Врач –практикант Цепов.

— Ааа… Почему не по форме, бль?

— Не выдали.

— Развели бардак на Флоте, морские котики, бль!

Через 10 минут я уже был облачен в «рабочее платье» — именно так называется матросская роба , широченные синие штаны , пилотку и черные ботинки.


Посоветовавшись со Степиным в медсанчасти и пообещав ему комплект гражданской одежды для походов в самоволку было принято решение эвакуировать девиц и студента Боровикова в судовой лазарет. Проснувшимся к тому времени обезвоженным посетителям моей каюты была обьяснена тактическая ситуация и вся серьезность положения. Дамы отчаянно хотели писать , а Женя Боровиков – пить , котлетку по киевски и спать.

Чтобы не вызывать подозрений , девиц и Женю по очереди на носилках, накрытых одеялом перенесли в лазарет , который тут же закрыли на карантин по сальмонеллезу.

Я сидел , пил воду и жевал аспирин в медсанчасти , когда стали поступать первые «раненые». «Учения ж блять! » — вспомнил я. Голова соображала с трудом …


Первым раненым оказался матрос – первогодок Мишин. Его , якобы , опалило пламенем.

Я сказал ему ласково : Мишин , пиздуй в лазарет и сиди там как мышь. Пикнешь – башку снесу! Понял?

— Есть сидеть как мышь, тааишьвоенврач!

Кстати , Мишин, а че у тебя руки постоянно согнуты в локте ?

— Не разгибаются тааишьвоенврач!

— Офигел что ли ? Тебе ж в госпиталь надо !

— Так они у меня с детства не разгибаются.

— А как же тебя на флот призвали то?

— Я им говорил , что у меня руки не разгибаются , а они сказали мы тебя на хороший пароход отправим …

— !!!


Контуженного Мишина определили в бокс , чтоб он не дай бог не растрепал никому о том что у нас в лазарете полным полно голых баб.


Дальше , к счастью , поступали только «легкораненые» а потом вообще пришел Мичман Терновой с подозрением на гонорею.


Узников лазарета тайно покомили макаронами по флотски , а проныра Слава Степин даже где то добыл девушкам мороженое.

После окончания учебного выхода в море , под покровом ночи девицы и студент Боровиков были эвакуированы с корабля, пока капитан –лейтенант Разумовский – дежурный по кораблю, строил вахтенного матроса, я их незаметно провел по трапу на берег. Женька хвастался , что ему перед уходом «на посошок» еще раз сделали минет , но я думаю – врет. Хотя я только сейчас понимаю, что от опаленного войной матроса Мишина можно было ожидать чего угодно…


С младшим офицерским составом мы очень быстро нашли общий язык. Ребята оказались хорошие и медицинский спирт таял на глазах. По вечерам мы собирались в кают компании пить «Чай». Там я научился пить коктейль «Летучий голландец» : Чистый спирт с яичным желтком на дне стакана. Очень пронзительно.


Самыми настоящими лейтенантами мед службы Балтийского Флота мы возвращались домой. «Задорный» стал за месяц очень родным , а печень , наоборот была , как неродная : все время болела, ныла и трусливо выкидывала белый флаг.


«Задорному» предстоял переход морем в Североморск а мне – субординатура по гинекологии на отделении доцента Яковлева.

Так закончилась моя военно-гинекологическая практика.