Новичок появился на автомойке во вторник. Было ему уже под сорок, но держался он скромно, даже боязливо. Управляющий почему-то не представил его другим работникам, только буркнул:
— Введите его в курс дела, пусть работает.
И ушел. Новичок постоял, потом стесненно сказал:
— Витек.
Здоровенный Володька выковырял из носа козявку, запустил ей в угол и сказал:
— Палыч, покажи ему.
Старый, лет под семьдесят, Палыч подошел к новенькому, оглядел его.
— Сапоги взял? Дело, — прогнусавил он, когда Витек продемонстрировал пару новеньких сапог. – Ну ты эта… Со мной в паре вставай, там протирать будешь, смотреть пока. С керхером после обеда встанешь. Ну, там сверху начинай смывать, и эта, главное, диски чтоб блестели, на это клиент сразу смотрит. И стекла. Ну… поймешь, чего там. Раньше-то чем работал?
— Да разными делами, — чуть смутился Витек.  
— Понятно, — вздохнул Палыч. – Ничем, значит. Поаккуратнее, и все нормально будет. Тут место хорошее, не боись. И ребята нормальные.
Витек потянул носом сырой воздух и ответил:
— Не боюсь. Отбоялся уже.

Работал новичок споро, к обеду втянулся настолько, что уже и Палыча обгонял. В два часа была их очередь обедать, и тут обнаружилось, что Витек никакой еды не взял. Палыч поделился своими бутербродами. Новичок с удовольствием уплел два куска хлеба с докторской колбасой, потом собрался было в магазин – купить еще чего-нибудь поесть, но старик остерег:
— Смотри, каждый день в магазин будешь бегать, на что жить будешь? Завтра из дома захвати чего-то. Жена-то есть?
— Есть, — улыбнулся Витек.
— Ну вот пусть сготовит чего посытнее.
Разговор прервал Володька, крикнув в открытую дверь комнаты отдыха:
— Эй, похоронная команда! Хорош жрать, работать пора!
Работы и впрямь было невпроворот – клиенты подъезжали один за другим. В бокс Палыча и Витька подкатил жирный, блестящий мерседес, которому мойка вроде и не нужна была. Хозяин машины внимательно следил, как Витек смывает грязь, как наносит моющий раствор, как сушит коврики, вытряхивает пепельницу и протирает кузов после мойки. Когда процедура была окончена, он расплатился с управляющим, потом подошел к Витьку и с улыбкой подал ему сто рублей.
— На, служивый. Заработал.
Витек странно посмотрел на него, ухмыльнулся и взял деньги.

Конец смены выдался спокойным, поток клиентов иссяк. Витек вышел на улицу, закурил сигарету и вытащил телефон. Набрал номер, затянулся.
— Ага, привет… Да нормально… Ну, попробовал, понял кое-что. Интересно, интересно, очень рекомендую, кстати… Нет, давай-ка я тебя в какой-нибудь свой магазин продавцом устрою. И приду к тебе стиральную машину покупать… Не ссы, ржать над тобой не буду. И стиральную машину я у тебя куплю. И на чай стольник тоже тебе дам… Познавательно, честно… Вообще — такая же работа, как и все остальные. Какая разница – в офисе сидеть да по телефону бакланить или машины мыть?.. Машины мыть, кстати, честнее. Сразу результат видишь. Я такого удовольствия от сделанной работы давно не чувствовал… Да, напомни потом – я потом расскажу, как можно кое-какие вещи у тебя на мойках оптимизировать. Ладно, все, пока, у меня тут клиент приехал. И нечего ржать!
Витек выбросил сигарету и поспешил к своему рабочему месту.

Со смены расходились поздно, за полночь. Витек, выйдя за ворота, блаженно закурил сигарету и выпустил дым в звездное небо. Сзади окликнули:
— Эй, Витек.
Он оглянулся. Все семь мойщиков стояли у закрытых ворот. Володька произнес мягко:
— Вопрос есть, подойди.
В голове у Витька мелькнуло: «вечер перестает быть томным». Он спокойно подошел, думая, что сейчас должна подъехать его машина с водителем и надо просто затянуть разговор. Но разговора не вышло.
— Что ж ты, сука? – выдохнул ему в ухо Володька и в следующий миг кто-то ударил его под вздох. Он не успел разогнуться, как его окружили, прижали к воротам и начали бить.
— Муденок, хотел стольник зажать, — сквозь красно-белый туман слышал он слова Володьки, а его все били и били, он пытался закрыться, уйти от ударов. Где-то слева послышался знакомый голос Палыча, звучащий совсем по-другому – звонко, сердито:
— Эй, молодежь, а ну, разойдись!
Мойщики отпрянули, Витек облегченно разогнулся навстречу Палычу и тут же получил сильнейший удар по лицу.
— А мы вот так вот, — приговаривал Палыч, усердно вколачивая Витька в стенку. – Зато наука будет, делиться надо с товарищами. Особенно со старшими, а то бутерброды жрет, а денежки себе в карман, сука.
Мойщики оттащили Палыча и продолжили экзекуцию сами, но уже вяло, им явно надоело.

На следующий день в бокс Палыча заехал тонированный бентли. Из машины вышел мужчина в солидном костюме, повернулся к Палычу. Это был Витек. Черные очки не могли скрыть глубоких синяков, висок был заклеен пластырем. Витек невозмутимо сказал Палычу:
— Давай, отец, постарайся, — и ушел в комнату отдыха.
Палыч проводил его взглядом и принялся за работу. Закончил он быстро. Бизнесмен приподнял черные очки, придирчиво осмотрел сияющую машину и сказал:
— Ну что ж, можно и на чай дать.
Палыч несмело улыбнулся. Витек тоже улыбнулся и со всей силы ударил старика в ухо.

После смены мойщики собрались в комнате отдыха. Все молчали. Палыч достал из сумки бутылку водки, разлил по стаканам. Выпили, закусили бутербродами. Не выдержал неугомонный Володька.
— Палыч, да откуда ты узнал?
— Да хули тут знать, сосунки. Он же на нашу мойку семь раз до этого заезжал, с хозяином вместе. Вы все, придурки, на хозяина смотрели, а надо было сечь, что за друган с ним был.
Палыч разлил по второй и последней – одной бутылки водки на всех было мало.
— Если кто вякнет, — жестко сказал Палыч, — урою.
Все молча выпили. Палыч еще раз оглядел мойщиков.
— Главное, не зассали его замочить. Хоть одного жизни поучили. А то сидят, блядь, в своих офисах, суки…— Палыч не договорил.
Уходя, Палыч вытряхнул пепельницу, выключил свет и прихватил пакет с мусором.