С того самого момента, как нас с вами нашли в капусте, мы набираемся знаний и опыта в области половой жизни.

К трем мы точно знали, что у девочек, пока маленькие, было такое же, но отсохло; к пяти добрые люди просвещают нас, что грудь у женщины вырастает, когда она выходит замуж; в семь нам рассказывают, что дети рождаются, если вот эту штуку засунуть девочке в попу; к десяти становится ясно, что до двенадцати мы не доживем, потому что от онанизма умирают; в двенадцать мы, чудом выжившие, выясняем, куда же именно это штуку надо засунуть, а в четырнадцать - что и в попу тоже можно, но от этого точно не забеременеешь; в пятнадцать мальчикам становится ясно, что детей у них не будет, потому что член слишком короткий; в то же время девочки узнают, что без оргазма забеременеть нельзя; в шестнадцать выясняется, что надежда не оправдалась, но можно избежать беременности, если мальчик кончает "вбок"; восемнадцатилетние уже четко знают, что все не так, и, решив проблемы контрацепции, больше интересуются проблемами привлекательности и сексуальной состоятельности: им открыто, что нормальный мужчина "хочет" каждую ночь и что нормальная женщина всегда кончает; в двадцать два оба заблуждения развеиваются, зато становится ясно, что хотеть кого-то кроме мужа может только проститутка, и мужчины вообще нуждаются в сексе больше, чем женщины.  

К тридцати метаний становится меньше, тем более что уже известно, что лысые мужчины - самые лучшие любовники, а семьдесят процентов женщин все равно фригидны.
В течение последующих десяти лет уточняется, что мужчины не могут симулировать оргазм, что в наши дни подростки знают про секс все и что гении рождаются только от сверхстрастной любви, которая, увы, не состоялась.
К пятидесяти начинаешь радоваться, что у мужчин нет климакса, и мучиться, что у женщины во время климакса пропадает оргазм.
Слава богу, к шестидесяти половая активность заканчивается, а импотенция лечению не поддается.

Можно наконец расслабиться и посмотреть телевизор.