Расскажу-ка я историю старинную об одной бабке-спекулянтке. Дело было в конце 60-х прошлого веку. Жили люди в глубинке бедно-пребедно, одобряя политику партии и ожидая обещанного коммунизьма. В магазинах было товару не густо, да и тот что был (все больше калоши да ведра) не всегда мог удовлетворить скромные потребности тружеников социализма. А уж в маленьких райцентрах и селах вовсе беда с ассортиментом как легкой, так и пищевой промышленности.

И вот одна пробивная бабка из крошечного райцентра средней полосы России решила бросить малоприбыльную торговлю тыквенными семечками и подыскать занятие поденежнее. Оценила положение, изучила коньюктуру тогдашнего колхозного рынка и пришла к выводу, что ежели мясцом приторговывать, то тогда и будет ей, бабке значит, счастье. Так как мяса в ихнем райцентре
ни на пельмени, ни на котлеты, ни прочую колбасу купить было невозможно.
Все, кто держал скотину, резали ее под зиму, чтоб зимой не кормить. А ежели кто и надумывал продавать мясо, то сдавали тушу целиком на мясокомбинат, который находился за полста верст в другом райцентре, чуть побольше этого.
Продолжение >>>

Каждое утро я еду на работу. Я мог бы выбрать любое время, но я люблю приезжать первым – и для примера, и для 5 минут одиночества в офисе, так мне нравицца. Я еду долго. Практически через весь город. Везде утренняя давка, и я ползу медленно. Машина высокая и мне хорошо видно обочину. Видно всех вас, весь город высыпает в это время на остановки, идет по тротуарам или стоит рядом со мной в пробке. Каждое утро я вижу вас всех, пелотки. Я вижу надменные ухоженные хари за стеклом машин по соседству. Я вижу издерганных уродливых теток с выражением многолетней злобы на рожах. Я вижу вселенскую скорбь в виде страшных и тощих, с грязными волосами, неопределяемого возраста мартышек, несущих на лицах следы ночных слез по поводу несложившейся жизни. Я вижу 20-летних ссыкух с торчащими над джинсами трусами и скукой на физиономиях. Я вижу среднего роста женщин с поджатыми тонкими губами и цепкими глазами стерв. Я вижу уличных проституток и каждый раз думаю – это они с утра уже здесь или еще с ночи не уходили? Тоска, безнадега, озлобленность, алчность, хамство и невоспитанность, вроде нормальная но всегда чем-то отталкивающая внешность… Вы как туча выползаете на дорогу каждое утро и подвешиваете над ней облако ненависти и враждебности. Медленно ползя мимо каждой из вас я чувствую иногда злобный, но гораздо, гораздо чаще – оценивающий взгляд…
Продолжение >>>

-Милостивый государь, не подскажете ли который час?
-Эээ...Извольте - половина двенадцатого.
-Благодарю Вас, сударь! Позвольте же отметить нашу встречу под этим ночным небом сущей формальностью знакомства. Пётр Никодимович, к вашим услугам. А это мой верный соратник, Николай Филимонович.
-Рад знакомству, господа. Впрочем, я тороплюсь, извините...
-Постойте же, сударь! Исключительно в силу природного любопытства, позвольте проявить интерес к одной детали интимного, если позволите, характера...
-Если Вам так угодно...
-Вы, простите великодушно, из какой губернии? Из нашей, или гостем будете?
-Из вашей, господа. Вон из той усадьбы...Туда и следую...
-Отчего же ни я, ни Николай Филимонович не имели прежде удовольствия Вас здесь лицезреть, позвольте нижайше поинтересоваться?
-Так ведь усадьба не моя...Папенькина...Наведываюсь не часто...
Продолжение >>>