Пару месяцев назад, в первые дни февраля я со своим знакомым заехал в автосервис за какими-то делами. Там было кафе и я, с утра не успевший позавтракать, пригласил своего приятеля составить мне компанию. Мы уселись за низенький деревянный столик, объяснили нелюбопытной худенькой официантке с измученным лицом свой заказ и в ожидании кофе, который попросили принести в первую очередь, занялись какой-то беседой.
– Михалыч! Привет! Ты не узнаешь меня? – услышал я за спиной неестественно громкий голос, заставивший обернуться и уже отходившую от нас официантку. От двери к нам шел весьма полный и краснолицый высокий человек в распахнутом пальто и с вихляющимися от широких шагов длинными хлястиками пояса. – Ну что ты? Не узнал? – повторил он, притом протягивая ко мне руки, словно собираясь обнять. И я в самом деле узнал своего одноклассника – Виктора, с которым не виделся с давно уже минувших школьных времен. Я знал о нем из каких-то третьих уст, что он поступил в Тимирязевскую академию, что у него были проблемы со здоровьем – то ли с сердцем, то ли с почками и т.д. – то есть я знал то, что обычно бывает известно о ставшем уже посторонним человеке, и чего не держишь в голове. Но Витю – маленького, скромного и серенького, боявшегося отвечать у доски и как-то особенно, до самых корней волос красневшего, когда его спрашивали учителя, а он не знал ответ – тихого троечника, сидевшего всегда «на камчатке» - я совсем не ожидал увидеть таким. Он шумно двинул стул к нашему столику, резко и сильно пожал руки и мне и моему товарищу, который откинулся назад и всматривался в него внимательным удивленным взглядом, уселся, поправляя пальто, чтобы не задевало истоптанный пол, выложил на стол поцарапанный мобильный телефон и толстый новый кожаный бумажник, и уже знакомым, своим новым, неприятно-громким голосом начал рассказывать о себе.
Продолжение >>>
